Владимиру Жемчугову восстановили зрение и изготовят протезы в Кельне
Освобожденный из плена боевиков ЛНР Владимир Жемчугов сейчас пребывает на лечении в Германии. Под руку с женой, каждый день полчаса он гуляет по парку Кельна. Пять сложнейших операций и период восстановления позади. Врачи разрешили выходить на свежий воздух. Теперь он может гулять, слышать и даже видеть.
«Каждый день по чуть-чуть, по чуть-чуть что-то добавляется. Последние две недели мне уже дали очки, получается, у меня нет хрусталиков ни в левом, ни в правом глазу, и очки заменяют мне хрусталики. Я вижу левым глазом, я могу читать, номера машин могу видеть, могу на планшете читать», – рассказывает Владимир Жемчугов.
С осколками в глазах и животе, с поврежденной барабанной перепонкой, без обеих рук, всего в шрамах Владимира Жемчугова освободили из плена боевиков в сентябре. Обмена он ждал 11 месяцев и 15 дней. А вместе с ним – его жена и мама.
Владимир Жемчугов родился на Донбассе, в Красном Луче. Начинал, как шахтер, потом стал предпринимателем. Семья перебралась жить в Грузию. В родной город он приехал, когда на Донбассе начались волнения. И остался, уже как партизан.
«Война пришла в мой дом. И я взрослый, осознанный, зрелый мужчина, с большим жизненным опытом, решил, что это мой долг. Я по-другому этого не вижу», – рассказывает Владимир Жемчугов.
Он попал в плен, подорвавшись на растяжке возле Луганского аэропорта. Сначала была больница, потом – СИЗО. Боевикам Жемчугов был нужен живым, его обвинили в подготовке диверсий и водили на допросы.
«Я когда понимал, осознавал, какой я страшный инвалид, у меня текли слезы. Я там не рыдал, просто не мог контролировать, текут слезы и все. Я разговаривал, говорил, что я не плачу, не прошу пощады, просто я не могу это контролировать.
Но всегда, когда проходили допросы, я поднимал голову и держался бодро. Потому что я понимал, что я не Владимир Жемчугов, я «укроп», я представитель народа украинского», – вспоминает Владимир Жемчугов.
Врачи в Луганске говорили, что видеть не будет.
«Они мне там говорили, когда, я был в плену, что зрение не вернется. Смирись. Ты останешься слепым до конца своих дней», – говорит Жемчугов.
Никаких гарантий не давали и немецкие медики.
«Такие правила немецкие, что никто ничего не обещает. Говорят, что смотрите на статистику, статистика у нас очень хорошая. Все. А конкретно обещать – не обещают», – говорит он.
«Первые два дня, когда Владимир ожидал после операции, что снимут повязку и он увидит, а он не не видит. И он такой хмурый всегда на осмотр к врачу приходил. И хмурился, и хмурился. А потом он начал меня видеть, но я же с ним всегда, рядом, там 10 сантиметров. А когда пришли на прием к врачу и фрау Георгия ему начала таблицу показывать с буквами, он расцвел», – рассказывает Елена Жемчугова.
Лечение еще не закончилось. В следующем году – снова операции на глазах. В Германии для Владимира изготовят и протезы.
«Наступают, мы же вдвоем, знаем друг друга, наступают минуты усталости. Кажется, что все уже. Но это же временно. Сейчас 5-10 минут, мы опять так, чик, взбодримся, встряхнемся и побежим», – говорит Елена Жемчугова.
