Сколько областей останется в Украине после админреформы?

В ближайшее время в Украине начнется очередной этап административной реформы. Низовая децентрализация в виде создания ОТГ уже близка к завершению и государство решило, что настала пора для проведения реформы следующих по иерархии элементов местного самоуправления: район, город, область. Об этом пишет участник Аналитического кластера “Украинская Фабрика Мысли” Алексей Кущ.

Как показывает практика последних нескольких лет, наибольшую эффективность в сборе и перераспределении бюджетных ресурсов проявили объединенные территориальные громады (ОТГ). За ними идут мэрии крупных городов. Наименьшая эффективность наблюдается в сегменте районов и областей. Может потому, что и самоуправления здесь намного меньше, ведь главы местных администраций назначаются президентом.

В будущем Украину ждет создание института префектов, которые станут «оком государевым» на местах. Но хуже всего обстоит дело с реализацией региональной экономической политики, а ведь именно экономика регионов и является необходимым финансовым базисом для социального и инфраструктурного развития местных громад.

В настоящее время в парламенте рассматривается законопроект по изменению Конституции в части регионального управления. Не вдаваясь в детальный анализ предложенных изменений, заметим только, что никто так и не додумался  разработать в Украине полноценную административную реформу, направленную на усовершенствование существующей административной сетки нашей страны из действующих областей, которая была разработана во времена УССР и отражала потребности плановой экономики того времени, а также специфику командной системы управления.

Деление на области и районы можно сравнить с корпусно-дивизионной структурой советской армии, где область – это военный корпус, район – дивизия, относительно большой населенный пункт – полк и так далее. Все подчинялось мобилизационным потребностям и необходимости жесткого охвата периферийных территорий  «наместниками» из центра в виде секретарей райкомов и обкомов коммунистической партии.

Нужно ли объяснять, что подобная административная сетка совершенно не соответствует принципам построения рыночной экономики и задачам децентрализации. Именно поэтому, польская экономическая реформа началась с масштабной реформы системы административно- территориального деления страны. С 01 января 1999-го года, количество польских воеводств было уменьшено с 49 до 16, то есть более чем в три раза. При этом сама структура административного деления (воеводство-повят-гмина) была сохранена. В Украине этому делению соответствует: область, район, ОТГ/город/село. Часть городов — воеводских центров в Польше, которые утратили свой статус, получили статус города на правах повята, что-то вроде «городов областного значения».

Именно новое административное деление стало основной и для развития региональной экономики в Польше, и более эффективной платформой для привлечения внутренних и внешних инвестиций. Сейчас в Польше наиболее активно развиваются именно региональные технологические и промышленные кластеры, сформированные в рамках укрупненных воеводств.

Применительно к Украине – такими крупными территориальными единицами могли бы стать «земли», включающие в себя от нескольких до десятка областей.

Столь сложная реформа должна объединять в себя методологию размещения производительных сил (территориально-экономических районов) и современного мир-системного анализа. На данный момент, в Украине есть несколько региональных кластеров, которые формировались на основе различных цивилизационных моделей, но которые сейчас объединяются в рамках единого украинского проекта. Уже сейчас в нашей стране сформировано несколько «мир-экономик», при чем каждая во главе со своим «сверхгородом». Если брать западную часть страны – это Львов, на юге – Одесса, на юго-востоке – Днепр и Харьков, в центре – Киев. Общая страна связывает все эти «мир-системы» в единую «мир-экономику» и единую страну. Так проявляется на нашем микроуровне теория «мир-системного» анализа Ф. Броделя.

Если воспользоваться мир-систеным анализом другого теоретика – И. Валлерстайна, то можно увидеть, что наибольший риск для нас в плане экономической стагнации заключен в трансформации молодой рыночной «мир-экономики» в «мир-империю», когда территории объединены лишь через центр, который отвечает за централизованный сбор налогов и их перераспределение в своих интересах. Именно эта модель реализовывалась во времена Кучмы и Януковича и именно она привела к тяжелым последствиям последних нескольких лет.

Политика децентрализации  должна привести к совершенно иному результату: наша пока еще неэффективная «мир-экономика» должна постепенно трансформироваться в единую «мир-систему», как это произошло в европейских странах, США, Китае.  

 Для этого, административная сетка в Украине должна быть реформирована на основе более эффективных и адекватных рыночной экономике единичный структур — таксонов, то есть отдельных территориально-экономических районов, объединенных на основании общих свойств и признаков.

Как это работает, можем увидеть на примере группирования украинских областей по трем базовым территориально-экономическим районам: донецко-приднепровскому с двумя крупными промышленными центрами (Днепр и Харьков) и также тремя базовыми промышленными кластерами (Приазовье, Приднепровье, Слобожанщина); центральному (Киевский и Львовский промышленные кластеры); южному (Одесский промышленный кластер).

В общей структуре валового продукта, Центральный район занимает 54%, донецко-приднепровский – 37% и южный – 9%.

Если брать численность населения, то в Центральном районе проживает 20 млн человек, в донецко-приднепровском – 17 млн и южном – 5 млн. Пропорционально это выглядит следующим образом: 48%, 41% и 11% соответственно.

Таким образом, имея 48% человеческого капитала, центральный экономический район производит 54% ВВП, а Южный при 11% населения дает всего 9% валового продукта. Днецко-приднепровский район также отстает в структуре экономического воспроизводства: 41% населения при 37% ВВП, но здесь существенную роль играет фактор войны.

Анализ временной динамики показывает рост удельного веса в структуре ВВП центрального района (с 53% до 54%) и снижение донецко-приднепровского: с 39% до 37%. Что касается южного ТЭР, здесь отмечен небольшой рост с 8% до 9% общенационального ВВП. Учитывая региональные особенности экономики, данные ТЭР-ы требуют дивесифицированного экономического подхода и формирования разновекторной экономической политики для каждого из них.

В центральном районе необходимо развивать логистическую и транспортную инфраструктуру для обеспечения транзита товаров на рынок ЕС. Это позволяет создавать в центральной и западной части страны инновационные и технологические кластеры, промышленные полигоны, свободные экономические зоны. Со стороны государства здесь нужна стимулирующая политика, направленная на усиление роли среднего бизнеса. В этом районе должны появиться новые точки инновационного роста экономики и произойти заметное усиление роли МСБ в общей структуре выпуска. Основной приток прямых иностранных инвестиций следует ожидать именно в этот ТЭР. Здесь же будет активно развиваться транзитная логистика и инфраструктура. В центральном районе стоит прогнозировать и значительное усиление предпринимательской инициативы и более эффективный трансферт инноваций в реальный сектор экономики.

Что касается донецко-приднепровского района, здесь необходимы методы государственного дирижизма и грамотного протекционизма для восстановления индустриального ядра страны и усиления эффективности добывающей промышленности.  Объективно в нем будет сохраняться и роль большого бизнеса, а пул инвестиций продолжит формироваться при активном участии государства и действующих ФПГ.

Относительно южного района, то здесь существенные перспективы открываются в секторе туризма и услуг, а также в части создания свободных торговых беспошлинных транзитных зон и торговых терминалов (порто-франко). Для активации регионального потенциала нужна максимальная дерегуляция и кредитное стимулирование МСБ. Роль государства здесь – лишь в части развития инфраструктурных проектов, например портов. Основные принципы формирования СЭЗ и свободных торговых терминалов в этом ТЭР-е можно позаимствовать в Испании, где концентрация свободных экономических сегментов экономики происходит возле крупных портовых городов, находящихся на торговых путях из Европы в Азию и Африку. Такие «островки предпринимательской свободы» включают в себя свободное таможенное пространство, свободные склады, промышленные полигоны, технологические парки и специальные торговые центры. Их экономическим развитием управляют не чиновники, а консорциум компаний, формирующих базовый промышленный кластер. Кластерное экономическое развитие позволяет обеспечить вектор инновационного движения, наращивание экспортного потенциала, интеграцию страны в мировые технологические и торговые цепочки, создание новых рабочих мест.

Что касается будущего земельного устройства, то экономически целесообразно проводить реформу на основании следующих экономических кластеров:

• Донецкого (Донецкая, Луганская области)
• Приднепровского (Днепропетровская, Запорожская области)
• Северо-Восточного (Харьковская, Сумская, Полтавская области)
• Центрального (Черкасская, Кировоградская области)
• Северо-Западного (Волынская, Ровенская области)
• Подольского (Винницкая, Тернопольская, Хмельницкая области)
• Причерноморского (Николаевская, Одесская, Херсонская области)
• Карпатского (Закарпатская, Львовская, Ивано-Франковская, Черновицкая области).
• Столичного (Киевская, Житомирская, Черниговская области).

При такой системе, местное самоуправление будет сконцентрировано на базе ОТГ, а экономическая политика, особенно в части привлечения инвестиций и формирования качества предпринимательской среды, включая административные стимулы и государственные гарантии – на уровне региональных экономических кластеров/районов. При этом, часть управленческих функций следует делегировать советам/консорциумам инвесторов, оставив за государством общенациональные функции и задачи инфраструктурного развития.

Фото: Апостроф

Материал: uttank.com

• Читайте также: В Киеве горело общежитие НАУ, эвакуировали 350 человек